От парацетамола может болеть сердце

Болевые ощущения находятся в ведении нервной системы, которая состоит из центральной (головной и спинной мозг) и периферической (чувствительные и двигательные нервы). Точно знать, что мы взаимодействуем с чем-то потенциально опасным, мозгу помогают болевые рецепторы — ноцицепторы. Они активируются каждый раз, когда ткани оказываются достаточно сжатыми. Поэтому боль возникает, если ударить кулаком по столу, но не ощущается, если ударить тем же кулаком по подушке.

Реакцией на опасность может быть мгновенный позыв отдалиться от неё, например отдёрнуть руку от горячего. Так работают рефлексы. Тем не менее, если человек успел обжечься, боль будет продолжаться. Когда сигнал достигает головного мозга, он отправляется в несколько разных областей в его коре для интерпретации. Там выясняется, откуда боль возникла, была ли она похожа на то, что человек испытывал прежде, и если да, то какая она на этот раз — лучше или хуже. После этого лимбическая система формирует собственный ответ, вот почему одна боль заставляет нас плакать, другая — злиться, а третья — потеть.

Традиционно выделяют два типа боли: ноцицептивную (та, что вызвана локальным повреждением тканей и воздействием на болевые рецепторы) и нейропатическую (связанная с изменениями работы системы, воспринимающей и интерпретирующей болевые сигналы). Но существует и третий тип, психогенная боль, которую иногда определяют как «другая». Речь идёт об ощущениях, не связанных с патологическими процессами в организме и спровоцированных исключительно психологическими факторами.

Любопытный факт: такой распространённый тип боли, как мигрень, до сих пор не могут классифицировать. Пока одни эксперты считают её сложной нейропатией, другие — чем-то средним между ноцицептивной и нейропатической болью. Иногда боль также делят на соматическую (кожа, мышцы, кости и суставы) и висцеральную (внутренние органы). А непосредственно при диагностике боль определяют как острую или хроническую.

Хронической принято считать боль, которая длится не менее 12 недель. В отличие от острой боли, она не возникает как ответ на угрозу выживанию и вообще не имеет полезной цели. При этом хроническая боль отмечается более чем у полутора миллиардов человек во всём мире, а в группе риска находятся женщины, курильщики и люди с весом, превышающим медицинскую норму.

Что касается лечения, то учёные продолжают поиск альтернатив опиоидам, которые со временем могут вызывать привыкание и пристрастие. И подвижки в этом вопросе есть: потенциал демонстрируют, например, воздействие на определённые части мозга с помощью электродов и инъекции ботокса. Кроме того, есть данные, что при хронической боли плацебо работает чуть ли не лучше, чем настоящая терапия. Проблема в том, что этот способ, кажется, эффективен лишь для людей с определённой структурой мозга.

Самыми распространёнными считаются боли в спине, головные боли, боли в суставах и нейропатические боли (защемление седалищного нерва, кистевой туннельный синдром и некоторые другие). Что касается самой сильной боли, то несмотря на соответствующую репутацию, боль, которую женщины испытывают при родах, не попала в список, составленный Национальной службой здравоохранения Англии. В число «максимально ограничивающих» состояний, наряду с подагрой, эндометриозом и фибромиалгией, вошли почечнокаменная болезнь, переломы костей и аппендицит. 

Пациенты после ампутации конечностей нередко сообщают, что продолжают чувствовать потерянную руку или ногу. Причём они не просто ощущают её присутствие, но сталкиваются с болью, которая мешает нормальной жизни. Учёные полагают, что это происходит из-за неадаптивной пластичности мозга — ситуации, когда изменения в мозге приводят к отрицательному результату, своего рода ошибке в программе.

Долгое время эффективных способов работы с фантомными болями не было и пациентам в основном рекомендовали когнитивно-поведенческую терапию. Однако в 2018 году шведский профессор Макс Ортис Каталан предложил использовать для облегчения симптомов очки виртуальной реальности, взяв за основу гипотезу о том, что боли в ампутированной конечности могут провоцировать оставшиеся без дела нейроны, которые включаются случайным образом.

Так Каталан и его команда создали систему дополненной реальности Phantom Motor Execution (PME), которая захватывает электрические сигналы, предназначенные для отсутствующей конечности, после чего выводит на экран полноценную картинку. Причём пациент не просто видит себя на экране с рукой или ногой, но может перемещать её и даже шевелить пальцами. Сложно сказать, когда система начнёт широко использоваться, но результаты у тестов многообещающие.

Визуализация мозга показывает, что когда мы смотрим на фотографии своих экс-возлюбленных, которые были инициаторами разрыва, активизируются те же части мозга, которые работают, когда мы чувствуем физическую боль. Это относится не только к романтическим отношениям, но и к потере друга или даже коллеги.

Возможно, эволюционная потребность человека в социальных связях привела к тому, что мозг не всегда видит разницу между физической и эмоциональной болью. Это подтверждает и тот факт, что люди, которые в одном из экспериментов принимали парацетамол в течение нескольких недель, сообщали о меньшей ежедневной «социальной боли», чем те, кто его не принимал.

Прекращение отношений с кем-то, кому мы доверяли и с кем проводили достаточно времени, неизбежно становится для нас стрессом. А стрессовые перегрузки, напоминают врачи, для людей со слабым здоровьем могут обернуться «синдромом разбитого сердца» — вполне себе физическим (и весьма опасным) состоянием с резкими болями в груди и затруднённым дыханием.

Даже неандертальцы пользовались обезболивающими — жевали кору тополя, содержащую салициловую кислоту (родственное аспирину вещество). Сегодня учёные, понимая необходимость, работают над всё более прогрессивными препаратами: например, обезболивающим, которое будет в 100 раз сильнее морфина, но исключит риск пристрастия.

Откуда таблетка знает, где болит? Она не знает (по крайней мере сначала). Нестероидные противовоспалительные средства, самый популярный класс обезболивающих, всасываясь в кровоток, отправляются на поиски циклооксигеназы — фермента, который выделяется при повреждении клеток. Связываясь с ним, препарат снижает выработку способствующих воспалению молекул, простагландинов, и боль постепенно утихает. В свою очередь, опиоиды, которые используются для лечения сильной боли, сначала блокируют передачу болевых сигналов в мозг, а затем изменяют интерпретацию боли, работая уже непосредственно с нейронами.

Эксперименты показывают, что справиться с незначительной болью могут не только обезболивающие препараты. При употреблении в пищу в этом смысле, возможно, будут эффективны имбирь и куркума, а при локальном применении — пластыри и гели с капсаицином, основным компонентом красного перца.

У детской привычки держать маму за руку, когда берут кровь или делают укол, есть вполне себе научная основа. Из-за синхронизации сердечных ритмов и частоты дыхания боль действительно становится слабее. И этот вариант альтернативного обезболивания куда менее сомнительный, чем пиво, которое, по мысли некоторых исследователей, может работать лучше парацетамола.

Люди отличаются не только способностью интерпретировать боль, но и способностью её терпеть.То, что мы знаем как болевой порог, на 60 % определяется генетически. Хотя значение здесь, по-видимому, имеют пол, возраст и особенности образа жизни. Так, младенцы чувствуют боль в четыре раза сильнее, чем взрослые, у женщин болевые ощущения интенсивнее, чем у мужчин, а недостаток сна делает всех без исключения более восприимчивыми к боли.

Инструмент, с помощью которого врачи сегодня оценивают степень тяжести проблемы, называется шкалой боли. Но, возможно, скоро методы станут точнее. Пытаясь внести хоть какую-то объективность в оценку боли, специалисты медицинской школы при Университете Индианы обнаружили в крови маркеры, которые могут указывать, насколько сильную боль испытывает человек. Помимо собственно оценки, анализ крови на боль поможет выяснить, входит ли пациент в группу риска развития хронической боли.

Врождённая нечувствительность к боли (наследственная сенсорно-вегетативная нейропатия) — так называется редкое генетическое состояние, которое лишает человека способности воспринимать физическую боль. Но хотя это может показаться суперспособностью, люди с врождённой нечувствительностью к боли — примерно миллион человек во всём мире — на самом деле находятся в опасности. Так случилось, например, со Стефаном Бетцем, нечувствительность которого удалось диагностировать после того, как в возрасте пяти лет он откусил кусочек собственного языка. У Стефана, как и у Эшлин Блокер, есть мутация гена SCN9A, связанного с передачей болевых сигналов. Девушке досталось сразу две копии повреждённого гена — по одной от каждого из родителей. А причиной того, что почти все члены итальянской семьи Марсилис не чувствуют боли при переломах, стала мутация гена ZFHX2.

Синестезия зеркального прикосновения (или зеркальная синестезия) представляет собой особую неврологическую характеристику, заставляющую человека чувствовать физические и/или эмоциональные изменения в организме того, к кому он прикасается. Доктор Джоэл Салинас, решивший использовать свою синестезию, чтобы лечить людей, признаётся, что это может быть довольно изматывающим. С чем наверняка согласится девушка с зеркальной синестезией, которая не перестаёт смеяться, когда кого-то рядом щекочут. Механизм зеркальной синестезии связан с повышенной функциональностью зеркальных нейронов, которые обычно включаются в работу, когда мы наблюдаем за деятельностью другого человека — и исследования этого феномена продолжаются.

ФОТОГРАФИИ: Walter Cicchetti — stock.adobe.com, supachai — stock.adobe.com, Elena — stock.adobe.com