И снилось мне что сердце мое не болит

Стихотворение, на мой взгляд, выражает внутренние переживания творческого человека, не зря оно посвящено другу, тоже поэту, критику Маковскому,основател­ю журнала «Апполон», в котором печатались стихотворения Гумилева, кто как ни друг может понять, что происходит в душе поэта, особенно, если он сам человек искусства. Можно поделить данное стихотворение на две части:первые три четверостишия, наполненные некоторым отчаянием человека творческого, осознающего свою ответственность как созидателя (…и если я волей себе покоряю людей…) перед миром, им противопоставлены последние два, в которых описана настолько умиротворяющая и атмосферная картинка, но ни чуть не менее философская.

Начальные строки создают настроение брошенного на произвол судьбы молодого юноши и наводят на мысли о Ницше и его «Бог умер». Ведь если бог умер, сам человек как бы становится на его место,и раз никого нет выше, несёт ответственность за все созданное, совершенное,существу­ющее. А «покупатель» — земная жизнь, полная иронии и порой необъяснимых иногда абсурдных и независящих от тебя вещей, сводящих с ума, смотрит на тебя лукаво, не скрывая и не стесняясь, как на очередную свою игрушку. Человек живёт, неизбежно делая ошибки, преодолевая трудности, накапливая жизненный опыт, который со временем и становится горой по имени Вчера, но вряд ли кто-то из нас может быть полностью готов к тому неожиданному, что может случиться завтра, и мы все так же неминуемо ступаем в эту бездну, одновременно осознавая бренность бытия и неизбежность его завершения. Но есть и разница между человеком с сознанием посредственным, выбравшим, не важно по каким причинам, монотонное проживание жизни, условное «дом — работа — дом», приспособившимся к обстоятельствам, обычаям, и человеком творческим, даже не обязательно только поэтом, пусть художником или даже хореографом, любым творцом, человеком, по естеству своему не способным воспринимать мир заурядно(и если я ведаю тайны…). Человек творческий всегда философствует, ум его всегда любопытен и к новому и к вечному, чувства обострены, оттого он иной раз кажется чудаком, на пустом месте выдумавшим себе то радость, то страдание. И вот эта чуткость, гибкость ума и неординарность восприятия окружающего мира делают его гору Вчера невероятных размеров утесом, а бездну Завтра самой неизведанной черной дырой. И пока одно не провалилось навсегда в другое, Гумилев, возможно задаёт себе вопросы достаточно предсказуемые для творческой души и в то же время не имеющие ответа: Что я привнес в этот мир? Написал ли я что-то действительно стоящее, напишу ли ещё? Смогу ли превзойти себя? Творец, создающий что-то в первый раз, начинает с пустого листа, от него изначально никто ничего не ждёт, в таком случае создавать намного легче, ведь однажды получив признание публики, удерживать его с каждым разом сложнее. Мне кажется, любого творца мучает страх провала. Вот она эта ответственность, всегда «держать марку», оправдывать ожидания.

В противовес земным терзаниями, сон оказывается своеобразным утешением для сердца поэта, картинкой застывшей в вечности. Здесь и прекрасная природа, роскошные цвета, умиротворяющая лирическая поэзия и скромный прекрасный слушатель, без посторонних мыслей и грез отдающий свое внимание благозвучному гению поэта.